(no subject)

[angerona.livejournal.com]

Три дня я пробыла с Мирочкой совершенно одна. То есть и она одна, и я одна. Это было интересное напоминание о том, как это -- быть только с одним ребенком. С одной стороны, все так тихо и странно (и как это мы так почти три года жили?), с другой, за эти три дня моя строптивая девченка ни разу не устроила истерику, ни разу не зашлась в слезах, и ни разу не пыталась биться или кусаться, что в другое время она делает регулярно (и где она этого набралась? Ее старший брат таким никогда не был) -- у нас все было тихо и спокойно, мы друг друга понимали, я замечала ее желания до того, как ее неудовлетворение переходило в крик, она соглашалась потерпеть или смириться с недоступным, выслушав мои спокойные обьяснения.

За эти же три дня у нее был речевой скачек -- стала говорить больше, стала лучше выражать свои желания словами или жестами. То есть заметна разница для ребенка, когда он единственный -- на него больше внимания, сил, и просто терпения.

С другой стороны, она так нежно гладила брата, когда тот приехал. Так с задором давала ему себя таскать и игралась с ним в прятки. Так с восторгом показывала мне, где он, а он ей отвечал тем же, что я поняла, что таки есть что-то, что может возместить уменьшение в родительском внимании. А скачек в речи? Что скачек в речи -- может это не она лучше говорить стала, а я ее лучше понимать стала, потому что больше на нее внимания обращала.

Кстати, говорит она очень много и довольно четко, проблема одна: все слова, в которых есть звук "ка" у нее сейчас выходят как "ка-ка." Вот поди отличи кашку от каки, ложку от вилки, и тарелку от соски или стакана. Впрочем, соска как раз всегда довольно понятное и требовательное "ка!", кашка, если прислушаться, это на самом деле "кааака," да и она умеет отлично махать "нет" всей головой, если ты неправильно ее понял.