18th birthday
May. 20th, 2006 08:41 am![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png)
А у кого-то сегодня день рождения! Не полный, а половинчатый -- но человеку уже восемнадцать исполнилось [месяцев] -- это дата, как никак.
Похоже по случаю такого праздника он ушел в сонный запой и до сих пор (пол девятого уже) спит. Я даже первая проснулась, выспавшаяся, готовая его идти тискать и развлекать. Но пусть спит, малыш, а я про него напишу.
Какой он стал настоящий человечек все-таки. Все понимает, просто ужас. То есть хороший ужас, конечно, но удивительно даже. Ведь вот был-был, с ним игрались, показывали, он улыбался, но так не особо намекал, что знает, что мы ему там поем и говорим, а потом раз -- и стал сознательным. И может просьбу выполнить (если захочет), вроде принеси мне то-то, или пойди туда-то, и показать что-то, и на вопросы отвечает своим таким замечательным "да?" -- как-то все "да" у него немного с вопросом получаются, даже когда я его мнения спрашиваю.
Лопочет все время -- повторяет слова, мелодии, просто на своем языке что-то говорит. Общается, называет то, что хочет, чтоб дали или сделали. Комментирует мир вокруг и на картинках и так аж стесняется-счастливо, когда его хвалят, что правильно, все правильно.
И смотрит, смотрит на тебя так, что аж млеешь. То озорно -- "ах, ну что ты там говоришь про 'нельзя', мам. А если я вот так? Да знаю, знаю, что нельзя, но мне ж нравится тебя подразнить", то строго "что ты за глупости говоришь такие? Я ж не маленький, я все понимаю"; то с любопытством или ожиданием: "книжки читать? Конечно да! Пошли, пошли, а какие? Может что-нибудь новенькое"; то с нетерпением: "открой, ну открывай уже побыстрее -- что там новое в упаковке?"; то с нежностью и радостью -- "мама пришла! Представьте себе, мама домой пришла!"; то улыбается неповторимо заигрывая с незнакомыми в магазинах и на площадках; а то вдруг такой полу-уставший, теплый, милый, прильнет к тебе, и ручками еще пару раз прижмет покрепче, чтоб убедиться, что ты тут, и все -- никогда не хочется отпускать, чтоб вот так всегда было, это теплое счастье на руках и голова у тебя на плече, волосики щекочут шею и эти ручки, сжимающие тебя в обьятия.
Похоже по случаю такого праздника он ушел в сонный запой и до сих пор (пол девятого уже) спит. Я даже первая проснулась, выспавшаяся, готовая его идти тискать и развлекать. Но пусть спит, малыш, а я про него напишу.
Какой он стал настоящий человечек все-таки. Все понимает, просто ужас. То есть хороший ужас, конечно, но удивительно даже. Ведь вот был-был, с ним игрались, показывали, он улыбался, но так не особо намекал, что знает, что мы ему там поем и говорим, а потом раз -- и стал сознательным. И может просьбу выполнить (если захочет), вроде принеси мне то-то, или пойди туда-то, и показать что-то, и на вопросы отвечает своим таким замечательным "да?" -- как-то все "да" у него немного с вопросом получаются, даже когда я его мнения спрашиваю.
Лопочет все время -- повторяет слова, мелодии, просто на своем языке что-то говорит. Общается, называет то, что хочет, чтоб дали или сделали. Комментирует мир вокруг и на картинках и так аж стесняется-счастливо, когда его хвалят, что правильно, все правильно.
И смотрит, смотрит на тебя так, что аж млеешь. То озорно -- "ах, ну что ты там говоришь про 'нельзя', мам. А если я вот так? Да знаю, знаю, что нельзя, но мне ж нравится тебя подразнить", то строго "что ты за глупости говоришь такие? Я ж не маленький, я все понимаю"; то с любопытством или ожиданием: "книжки читать? Конечно да! Пошли, пошли, а какие? Может что-нибудь новенькое"; то с нетерпением: "открой, ну открывай уже побыстрее -- что там новое в упаковке?"; то с нежностью и радостью -- "мама пришла! Представьте себе, мама домой пришла!"; то улыбается неповторимо заигрывая с незнакомыми в магазинах и на площадках; а то вдруг такой полу-уставший, теплый, милый, прильнет к тебе, и ручками еще пару раз прижмет покрепче, чтоб убедиться, что ты тут, и все -- никогда не хочется отпускать, чтоб вот так всегда было, это теплое счастье на руках и голова у тебя на плече, волосики щекочут шею и эти ручки, сжимающие тебя в обьятия.